Девять дней они решали,
Бородой тряся коварно
Пукая слоноподобно
И кусая всех за ляжки,
И решили, что Мефодий
В путь отправится далекий
И разыщит хитрый способ
Затащить кота на дело.
Взяв с собой краюху хлеба,
В путь отправился Мефодий,
Но лишь только шаг он сделал,
Как узрел перед собою
Трех валютных проституток
С юбками пониже шеи,
Без трусов, зато в подтяжках.
И за ту краюху хлеба
Он своей балдой трехглавой
Их пропер одновременно.
От одной схватил он триппер,
От другой сифак горбатый,
Третья СПИДом наградила.
И подумал наш Мефодий:
"Хорошо, что не четыре
Проститутки повстречалось".
Только шаг второй он сделал,
Как агуканье раздалось
И рожденное дитятя
С громким воплем:"Папа,папа !"
На Мефодия нарвалось.
Опасаясь злых последствий
И лишенья партбилета,
Порешил он сжечь ребенка,
Утопить его в болоте
Палкою его пристукнуть
Или тракторной рессорой,
Благо трактор развалился,
Наскочив на палец нинзи.
Но воскликнуло дитятя
Гласом Аллы Пугачевой:
"Отпусти меня, Мефодий,
Сослужу тебе я службу
Ибо ведаю, что в тундре,
Что на Берегу Маклая
Спит пробудно Брысь Махнуцкий,
Перепившись валерьянки".
Так сказав, он растворился,
А потом в осадок выпал,
Все окутав белым дымом
Гидроксида перхлорада.
А Мефодий очутился
Среди зарослей изюма,
Где под сенью баобабов
Крепко спал герой великий.
Вкруг его, подобно шпалам,
Головы врагов торчали
И ругались очень громко
Диаматом и истматом.
|