Re:Re:Re:Re:"ТАМОЖЕННЫЙ КРИМИНАЛИТЕТ"... . ПРОДОЛЖИТЬ?
полная версия
www.batke.net
Распоряжение Президента РБ А. Г. Лукашенко №…
«В целях обеспечения Республики Беларусь товарами народного потребления в канун Нового года, освободить государственное торговое предприятие «Торгэкспо» от уплаты таможенных пошлин, акцизов, налогов. Договора на поставку товаров указанных в приложении №1 заключать с фирмами, определяемыми Управлением делами Президента»
Новый год прошел. Новогоднее поздравление Лукашенко было особенно воодушевленным. Президент улыбался на весь экран. Синицын обнял патрона:
— Очень хорошо. В этом году мы станем жить лучше. Я верю.
Все произошло неожиданно, как гром среди ясного неба.
6 января Александр Григорьевич находился в состоянии бешенства. Только что ему позвонили из его Службы безопасности и сообщили, что олухи из ведомства Захаренко, наплевав на то, что груз сопровождается людьми из Совета безопасности, задержали два МАЗа, направляющихся в Питер. И что самое страшное — на месте задержания оказались российские журналисты. В машинах находилось сорок тонн водки «Петров», стоимостью 1,3 миллиарда белорусских рублей. Что этот товар был без акцизных марок, он сам безо всяких звонков прекрасно знал. А иначе на хрена было его везти?! На чем заработать? Кто-то слил информацию... Откуда там эти гребаные журналисты?! Сообщили, что звонят из Совета безопасности России. Информация проскочила в «Известиях». Хорошо, что большая часть товара ушла... Бородин умоет руки, а сколько он ему отдал?!
Он вызвал к себе Шеймана, Титенкова, Коноплева, Малумова. Все четверо, поеживаясь, стояли в его кабинете.
— Виктор! Сколько еще не отправили вагонов?
— Вагонов двести или больше...
— Ну и кретины?! Кто подставил, я, б..., разберусь. Срочно дайте команду на остановку всех вагонов. Вы-то хоть понимаете, — чтобы отвести от себя подозрение, мы должны сами выступить инициаторами задержания оставшихся вагонов. Это наше спасение.
Он повернулся к Коноплеву:
— Иди в газеты... Труби о моем фонде. Все для деток и больных стариков. Мы ж эти деньги не себе в карман заграбастали.
Побледневшие подельники молча слушали его.
— Мы можем уйти?
— Стойте! — прорычал Лукашенко. — Шейман, звони Тесовцу. Пускай у каждого вагона поставят вооруженную охрану. Это же наши деньги! Придут российские отморозки и перебьют всех!
— Как наши деньги? Они же с нами рассчитались... — пролепетал Титенков.
— Молчи, сучье вымя. Я сам знаю, чьи это деньги. Водка на нашей территории. Значит, наша. Ты за нее рассчитываться будешь? Штанами, что у Логвинца сп...л? А теперь пошли все на х...!
Вызвал офицера связи:
— Срочно уничтожьте этот документ. Протянул бумагу:
«Руководителям подразделений Государственного таможенного комитета, Министерства внутренних дел, Комитета государственной безопаснос ти, Управления белорусской железной дороги, Управления ЖД войск РБ. В соответствии с особым указанием обеспечить беспрепятственное перемещение по территории РБ вагонов под номерами...»
Уже находясь в машине, под истошный вой сирен машин сопровождения, он лихорадочно думал: на него кто-то стучит. Чтобы не допускать впредь таких разоблачений и гвалта, необходимо срочно создать свою службу контроля. С парламентом он уже разобрался, контрольная палата, как бельмо в глазу, копает, проверяет... Поставлю на контроль Васю Долголева, хватит ему около Сбербанка околачиваться — украл кредит, отработай на Президента. Сейчас это закон для всех. Конституцию менять надо. Я должен быть сильным Президентом.
* * *
«Совершенно секретно. Президенту Российской Федерации Б.Н. Ельцину.
По Вашему поручению нами исследована деятельность белорусского внешнеторгового предприятия «Торгэкспо». Указанная фирма была создана решением Президента РБ А.Г.Лукашенко с целью обеспечения товарами народного потребления внутри Республики Беларусь. Для осуществления деятельности данного предприятия этим решением «Торгэкспо» освобождалась от налоговых, пошлинных, акцизных и других выплат. Однако, несмотря на продекларированные благородные цели, «Торгэкспо», курируемое и прикрываемое Советом безопасности РБ (секретарь В. Шейман),занялось контрабандной деятельностью. В отчетный период по подложным документам на территорию Российской Федерации было доставлено около 600 вагонов водки, спирта, сигарет, бытовой радиотехники и других товаров на сумму 15 миллиардов долларов США. Для осуществления своих преступных замыслов были привлечены несколько московских фирм, таких, как «Сапфия», «Дионис» (список прилагается). К преступной деятельности были привлечены некоторые предприятия московской мэрии, а также группа предприятий, которые контролирует заместитель секретаря Совета безопасности Российской Федерации Березовский. В результате деятельности белорусской фирмы «Торгэкспо» прямой убыток для Российской Федерации составил 4,5 миллиардов долларов США. По мнению наших экспертов, каждый вложенный в эту аферу доллар приносил девять долларов прибыли. Все действия названной фирмы проходили под полным контролем А.Г.Лукашенко, и, по имеющимся данным, половина этой суммы была похищена белорусским участником. Наши информаторы в белорусском руководстве указывают на участившиеся контакты между представителями Лукашенко и представителями югославских банковских структур, контролируемых Президентом Милошевичем и его семьей. Речь может идти об отмывании денег, полученных в результате этой аферы. По нашим данным, доля белорусской стороны составляет около миллиарда долларов США. Записка направляется в качестве информации. Председатель службы внешней разведки России Г. Трубников».
40. «Дураки на махорке зарабатывают»
Следователь военной прокуратуры докладывал руководству:
- Странный груз обнаружен на полигоне в Уручье... Чуть ли не пацаны местные нашли. Выехали мы, вскрыли контейнеры. Какие-то моторы... Может, НЛО на Уручье опустились?
Прибывшие на полигон военные специалисты выяснили, что в контейнерах находились шесть новых двигателей для МИГ-29 стоимостью 2 миллиона долларов каждый. Расследование показало, что двигатели попали в Уручье из Бреста. Владелец не выяснен. По некоторым данным, конечным пунктом следования был Алжир. Дальнейшее расследование было прекращено по команде из Совета безопасности...
* * *
По дороге на минский автозавод, где должна была состояться встреча с трудовым коллективом, Лукашенко вспоминал состоявшийся накануне разговор с Шейманом. Взволнованный секретарь Совбеза непривычно долго для себя докладывал о ситуации в стране. Чувствовалось, что он о чем-то не договаривает.
— Выкладывай главное, - сказал Лукашенко, зная характер друга. Иногда замкнет, слова не вытянешь.
Шейман выложил перед ним пакетик с белым порошком.
— Как ты думаешь, сколько это стоит?
— А что там, сахар?
— Героин... Слышал, что это такое?
Лукашенко встрепенулся:
— А где взял?
— Мои ребята изъяли. Так вот, этот пакетик, весом два с половиной килограмма, стоит сто тысяч долларов, - с паузами, чеканя каждое слово, сказал Шейман.
— Ни хрена себе?! Вот это заработок...
— Дураки на махорке зарабатывают. А здесь люди умные... Розничная цена героина в тысячу семьсот раз выше его себестоимости. В тысячу семьсот раз! Ты знаешь, за счет чего Рахмонов живет? А Пакистан за какие бабки ядерное оружие создал? Если бы не этот порошок – наши войска в Афгане и сейчас бы стояли... Ты не волнуйся. Наша задача им не мешать. Они возили и будут возить. А за воздух, за территорию пусть платят нам. Кстати, по оценкам «Интерпола» ежегодно в мире отмывается 500-800 миллиардов долларов, полученных от наркобизнеса. А если учесть, что доля транзита порошка через Беларусь в Европу составляет около 18% от общего количества, то прикинь, какие бабки мы теряем. Я недавно встречался с одним человеком из правительства Таджикистана, он из кулябского, то есть рахмоновского клана. Они предлагают очень выгодное сотрудничество. Там живут по-восточному мудрые люди. У них установлено почти легально одно правило: такой-то процент от оборота наркотиков должностное лицо присваивает лично, в соответствии со своим рангом, а другую долю прибыли должен отдать вышестоящим инстанциям. Все довольны. Бюджет пополняется исправно, чиновники верно служат Президенту, власть на месте, а оппозицией даже не пахнет.
— А как реагирует на это Россия? - глухо спросил Лукашенко.-
— Нормально. Все что происходит в Таджикистане – это внутреннее дело Таджикистана. Главное – обеспечиваются геополитические интересы России. Российские войска стоят на границе – их надо кормить и поить, да и генералы есть хотят. Как ни крути – деньги нужны, чтобы самолеты взлетали и садились. Ну а деньги, как известно, не пахнут. Впрочем, это нюансы. Что скажете, Александр Григорьевич? - госсекретарь неожиданно перешел на «вы». – Какие будут указания?
Лукашенко внимательно посмотрел на Шеймана и ничего не ответил.
Ему в ту ночь не спалось. Новые приступы головной боли сжимали виски. Надо сказать Ирине, пускай заменит лекарство. Не помогает... А Шейман прав, это упускать нельзя. Нехай орут, гвалт устраивают. Лукашенко такой, Лукашенко сякой. А что они мне оставили? Разграбленную и добитую страну, да дурных и пьяных грамадзян, как говорят эти дерьмократы. А я буду идти на Восток и на Запад.
Пускай меня обвиняют, что я дружу с диктаторами и езжу в страны, где у власти наркодельцы. В чем меня обвиняют? Это я, что ли, обобрал до нитки эти страны? Это я или международный империализм и сионизм сеют смуту и голод?! В чем провинились эти люди? Разве они виноваты в том, что у них не осталось ничего, кроме этой травы? Я не буду цепной собакой у Запада на пути этих обездоленных. Пусть Запад нанюхается этого зелья сполна. Я им мешать не буду...
Ему стало легче дышать. Боль постепенно отходила. Он начал засыпать. Прежде, чем провалиться в черную бездну сна, подумал: «А таблетки, которые я пью, тоже ведь наркотики...».
* * *
Причмокивая языком, Лукашенко уминал драники со шкварками. «Как ловко забрасывает он их в рот», - подумал Шейман, вяло ковыряя вилкой в тарелке.
— Ты давай, жри веселее... Распанели, крестьянские харчи в вас не лезут. А они силу дают. Особливо мужчинскую...
Как бы не слыша его слов, Шейман сказал:
— Может зря Заметалин отвечает у нас за восточное направление? Не верю я ему... С тех пор, как деньги умыкнул, которые Кебич московскому депутату Гончару за свою поддержку послал.
Лукашенко отпил кефира, обтер рот ладонью:
— Да ладно... Он у нас вот где, не пикнет и не украдет, - он сжал огромную ладонь. - Главное, чтобы у тебя дыры надежные на границе были. И нехай они жрут это зелье.
— За границу не волнуйся. Все контролируется с обоих концов. Сам знаешь, проколов не было. Фуры с медью улетают, а тут ручная кладь: фрукты да кеды. Да и люди у меня работают проверенные. Я с ними в Афганистане и не такое возил.
— Да подожди ты! — резко прервал его Лукашенко. — Это тебе не Кандагар, а центр Европы. Проколов не должно быть. Всех отсечь от темы. Встречи только у тебя в Крылове. Сам не влазь. Людей посади, пусть работают. Дел у нас и так невпроворот. Тут у нас одно такое есть — ахнешь. Мы с Леней Синициным уже обсуждали. В Америку срочно ехать надо. Пускай визит готовят
* * *
Дыры в границе заработали на полную силу. На даче у него завертелись «высокие» гости: представители чеченских группировок, югославские и пакистанские курьеры. Как-то Лукашенко затряс перед лицом Шеймана газетой «Свобода».
— Ты такого публициста Захаренко знаешь? Он тут про твою дачу расписывает и про гостей. Говорю я тебе – спокойнее и осторожнее. Захаренко много знает. Вытащил я его из грязи, а он на меня нож точит. Запомни – этот опасен вдвойне...
* * *
На конспиративной квартире Шейман ждал своего агента. Одного из опытнейших. Найф Хуссейн Тариф, гражданин Ливана. Давно обосновался в Беларуси. В разное время был агентом турецкой и российской разведок. Сейчас работает на него, Шеймана. Эта стоило больших денег. Но зато он имеет доступ к самой засекреченной сети. Одного его желания достаточно и все потоки товара и денег перед его глазами. Ничто не проскочит мимо. Ни то, что уходит через дыры в границе, ни то, что остается здесь... Чтобы Президент делал без него в этой непростой игре, провал в которой может стоить головы? Да что стоит человеческая жизнь? Ничего... Он навиделся смертей. Сам в Афгане столько положил восточных братьев... Зато он при деле, да еще каком! Никогда в жизни представить такого не мог. И этот Тариф тоже его достижение. Вырвать такого человека из лап крупных разведок! Он привык с ними работать. И стрелять одновременно. Он там еще узнал цену порошка... Как будто судьба уготовила ему стать последним звеном в этой страшной цепи...
Скрипнув дверью, мягкой восточной походкой в комнату вошел Тариф.
— Ну что, что с товаром? - спросил Шейман.
— Все в порядке, дорогой. Товар в Анвере, в Бельгии. Вот номера счетов. Открыты в лондонском банке.
— На ком деньги?
— Я этого не знаю. Вы должны встретиться с Мининым.
— Хорошо.
— Где мой аванс?
— Ах, да, - Шейман открыл дипломат и выложил на стол несколько увесистых свертков. - Остальное потом.
Когда Тариф вышел, он вдруг подумал: «Что делать с ним? Скоро придется решать... Много знает, очень много... Перебежал ко мне, перебежит к другому, кто больше даст». Он вспомнил слова Лукашенко: «Никто ничего не должен знать. Иначе нам конец!» А этот знает, знает...
Он давно говорит, что нужна спецгруппа из верных людей, очень верных, готовых на все, подконтрольных только Президенту и ему. Он должен доказать это во что бы то ни стало. Иначе провалы неминуемы. Товар потоками уходит, сумма наросла немалая, бабло разбросано по всему свету. Пора Кулику звонить. Пока деньгами управляют всякие там Минины, на душе спокойно не будет... Надо собирать зелень в кучу, Саша поймет. Сам волнуется. За последний год ему многое удалось: подмята местная азербайджанская диаспора, цыганский барон исправно платит в кассу. Сейчас самое время подумать о возврате денег. Надо согласиться с Аркашкиной схемой... Через Бора Тимоху, нашего, гомельского, на российских пацанов выходить надо – своих сил не хватает.
* * *
13 октября 1997 года Лукашенко, наигравшись в хоккей, дремал у телевизора. Что там говорят... Беларусь? Он открыл глаза. С экрана своим вечно простуженным голосом собственный корреспондент ОРТ Шеремет говорил о каких-то дырах на границе. Рука Лукашенко потянулась к телефону. Прокричал Шейману:
— Ты слышал, что говорил этот Шеремет? Дыры, наркотики, кого он имел в виду... Срочно ко мне.
Шейман влетел к нему.
— Откуда-то уходит информация. Уходит...
Лукашенко принялся бегать по комнате.
— Мы должны узнать, как далеко они зашли, что знают, у кого получили информацию... Кто там был с ним? Ага, Дима Завадский. Изъять все кассеты. Задержать всех немедленно.
— За что? - спросил Шейман.
— Как за что? За нарушение границы. Я пограничник. Меня не надо учить, что делать...
— Но... Шеремет – российский журналист.
Лукашенко глянул на него так, что Шейман поежился, и процедил сквозь зубы:
— А ты лучше позволь ему репортажики показывать. Он-то уж все расскажет. И до нас доберется. А со скандалами я разберусь. Не привыкать отбрехиваться...
15 октября 1997 года Шеремета и Завадского взяли недалеко от пограничного перехода. Тотчас же доложили Президенту.
— Пускай посидят в камере, парашу понюхают, правдолюбцы недоделаные. Великими деятелями у меня под боком себя вообразили...
* * *
Из доклада агентства безопасности британской спецслужбы «МИ-6»:
«Беларусь постепенно превращается в европейский притон – убежище для преступников и людей с сомнительной репутацией. Под прикрытием высших государственных лиц через территорию Беларуси осуществляется транзит наркотиков на Запад. С территории Беларуси осуществляется контрабандные поставки оружия третьим странам, против которых действует эмбарго ООН. Беларусъ также является базой отдыха для представителей различных террористических организаций, таких как Аль-Каида, Хамаз, военизированной группировки «Воины Аллаха», руководителей сербских боевиков, а также преступников, находящихся в розыске Интерпола.
...Бесконтрольный доступ к современным системам вооружения, а также обладание различными средствами, пригодными для создания биологического оружия, и наличие доступа, к специальным атомным технологиям, делает режим, установленный в Беларуси, крайне опасным для безопасности европейских стран. Прикрывает эти преступные синдикаты Президент Республики Беларусь А.Г.Лукашенко».
42. «Дрожжи… Белого цвета»
По бетонному полю аэродрома в Мачулищах ветер гнал желтую листву. Поеживаясь от холода, из черной «волги» с тонированными стеклами вышли два человека в штатском.
К ним подошел военный, доложил
— Самолет прибывает по графику.
— Никого лишних нет? - спросил один из гражданских.
— На аэродроме только необходимая диспетчерская служба и охрана.
— Смотрите, чтоб все было четко, - сказал второй человек в штатском.
— Все будет как обычно...
Черная тень самолета зависла над аэродромом.
— М-да, долгий путь груз проделывает, - задумчиво произнес человек постарше и погрузнее. - Сколько заправок, перегрузок, растаможек...
— А неужели, Егорыч, проще нельзя? – спросил второй присутствующий, с виду моложе.
Егорыч рассмеялся:
— А ты представь, что этот груз напрямую из Таджикистана или Пакистана куда-нибудь в Лондон или Амстердам прибывает... А если от нас, России, да и той же Польши все проще...
Когда самолет приземлился, к нему подъехали военные машины.
— Значит так, - сказал Егорыч. - В части будет ждать гражданский «мерседес». Все переложишь туда. Сам, своими руками.
Разгрузка прошла. На мешках были надписи «Дрожжи», «произведено в Республике Беларусь». Были они, почему-то, белого цвета...
* * *
К одному из начальников управления КГБ вошел офицер.
— Разрешите доложить, товарищ полковник.
— Да ладно, Коля, что там у тебя? Давай бумагу...
— Информация устная. Мой источник доложил, что на военном самолете на аэродром Мачулищи доставлен необычный груз. Его сопровождали военные и сотрудники Совбеза... По некоторым данным в контейнерах находились наркотические вещества.
Начальник управления выскочил из-за стола.
— Да забудь об этом. Я даже начальству докладывать не буду, даже самому председателю, чтобы его не подставить. Он и так под колпаком. Забудь! Представляешь, кто стоит за всем этим?! Ты вспомни, как мы с тобой подпольное производство эфедрона, принарфина и еще какой-то гадости в одном из нарочанских колхозов обнаружили. А колхоз находился, между прочим, в ведении Управления делами Президента. И ниточки вели на самый верх. Нам с тобой тогда еле головы не посносили... Свободен!
Когда оперативный сотрудник вышел, начальник управления глянул на прямой телефон. Подумал: «А может, доложить шефу?».
48. «Я покажу им, кто в стране хозяин!»
К Генеральному прокурору Божелко вошел руководитель следственного комитета.
— Ну, что у тебя? – спросил Божелко.
— Мы почти завершили расследование и сегодня уже можно назвать убийц Завадского, заказчиков и исполнителей. Нами установлена группа лиц, которые занимались похищениями и убийством людей. Некоторые из них нами уже арестованы - Игнатович, Гуз, Малик и Саушкин. В группу входили еще пять человек, но их мы пока не установили. Руководил всем Павличенко, командир СОБРа. Один из арестованных, Малик, стал давать показания. Вот примерное место, где закопан труп Завадского...
Он протянул Божелко лист бумаги.
— Исследуя почерк похищений Захаренко, Гончара и Красовского, мы пришли к выводу о необходимости объединить все эти преступления в одно дело. Мы просим дать санкцию на арест Павличенко. Из показаний арестованных мы делаем вывод о причастности к организации этих преступлений высших должностных лиц. По нашим данным команды отдавали Шейман и Сиваков. Мы также просим санкцию на их арест...
— Только и всего? - глухо произнес Божелко и стал вышагивать по кабинету. - Я смотрел материалы... Не все. Хорошо поработали, спасибо Я дам ответ через час-два...
Когда Сидорский вышел, Божелко набрал по «тройке» председателя КГБ Мацкевича:
— Володя, надо срочно встретиться... Не надо в кабинете... На повороте на «Крылово». Там, где в прошлый раз, у озера.
— Я сажусь в машину. Через тридцать минут буду на месте.
— Хорошо.
Шли по узкой тропе вдоль озера. Разговор был короткий:
— Ты знаешь, мы взяли Игнатовича и Малика... Доказательства неопровержимые...
— У моих людей тоже.
— Просят санкцию на арест Павличенко. Я дам ее сегодня же...
— Полностью поддерживаю, - сказал Мацкевич. - Время пришло. Сейчас или никогда... Они еще такого натворят!
Божелко крепко пожал ему руку.
— Я не сомневался, что поддержишь... Спасибо. И еще... Главное. Мои просят санкции на арест Шеймана и Сивакова. Как ты думаешь?
Мацкевич ответил не сразу.
— Высшие должностные лица. Не поймешь, кто там чем руководил. Надо советоваться с Президентом... Иначе нас никто не поймет.
— Не знаю, - ответил Божелко. - Я уже ничего не знаю. По ночам одни кошмары снятся. Телевизор смотреть не могу, газет не читаю. Думаю: кто я такой, кому служу и зачем? Водку глушу, на пару часов забываюсь, а потом все сначла начинается...
Мацкевич ничего не ответил. Некоторое время шли молча.
Потом он сказал:
— Значит так... Я подписываю постановление об аресте.
— Мы санкционируем это задержание, - сказал Божелко. - Брать надо сегодня. Завтра можем не успеть. А потом идем к Президенту. Другого выхода у нас нет. Куда доставим Павличенко?
— Ко мне. В специзолятор КГБ. Лучше места нет... Решили?
— Решили.
— Да, чуть не забыл. Звонил генпрокурору России Устинову. Пускай везут сюда оборудование по поиску трупов. Мои хлопцы примерно определили, где они находятся.
— Ну хорошо, пока не прощаемся, - сказал Мацкевич. - Я думаю, сегодня звонить Президенту не стоит. Ему и так доложат. А ты будь на связи...
Пожали друг другу руки, сели в машины... Буквально через полчаса Божелко вызвал Сидорского.
Сказал:
— Вот ордер на арест Павличенко. С остальными подождем... Я надеюсь, до завтра...
* * *
Через полчаса группа захвата мчала в Уручье, на базу СОБРа.
— Будьте готовы... Может быть оказано вооруженное сопротивление. Сами знаете, куда едем...
Бойцы передернули затворы. Настроение было непонятное... Брать самого Павличенко, командира СОБРа, имя и фамилию которого в спецслужбах произносили по-особому...
Охране показали ордер на арест. Полное спокойствие. Прошли в здание. Ничего, кроме удивленных взглядов. Вошли в кабинет Павличенко... Он поднял красные, напряженные глаза, сказал:
— Я вас ждал. Давно ждал, - и криво усмехнулся.
Надели наручники. Пошатываясь, Павличенко шел мимо подчиненных, стараясь не сталкиваться с их взглядами.
В кабинете сделали обыск. Найти что-то не надеялись. Все было стремительно.
— Что это за кассеты? - спросил старший офицер.
— Посмотришь, будет интересно. Если тебе дадут посмотреть. Тут наша работенка запечатлена... Как кое-кого хлопали.
* * *
Мацкевич был один в кабинете. Ни одного звонка, телефоны будто отрубились. А может, так и есть на самом деле... Поднял трубку. Есть гудок. Набрал номер телефона Божелко.
— Тебе никто не звонил?
— Никто. Полное молчание... А у тебя?
— Тоже. Давай сами не звонить. Позовет.
— Будем ждать... Ничего другого не остается. Сейчас допрашивают Павличенко. Он пьян. Но говорит.
В эти минуты Лукашенко вызвал Шеймана. Заорал:
— Это что – переворот? Куда ты смотрел? Когда они смогли сговориться с Божелко? Это ж полностью наш хлопец. Так я думал до сегодняшнего дня...
Шейману хотелось сказать, что он давно так не думал, но слова вылетели совсем другие:
— Мои источники сообщили, что готовы ордера на арест меня и Сивакова.
Лукашенко побелел:
— А ордер на мой арест еще не готов?! Совсем, подонки, отвязались. Государство в государстве создали... Смычка – прокуратура и КГБ. Кто за этим? Значит так, поднимай спецназ в Марьиной горке, весь СОБР. Срочно в Минск... Всю координацию пускай берет на себя Наумов. На завтра – коллегию силовиков, я покажу им кто в стране хозяин! Зарвавшиеся засранцы... Если что, будем отстреливаться до последнего...
Шейман вздрогнул от этих слов. Лицо у Лукашенко красное, истеричное, мокрые руки отирает о штаны...
— Все понял? Все?
— Да. Павличенко надо срочно освободить, иначе...
— А сейчас ко мне Мацкевича и Божелко. Срочно, если еще не смылись, суки... А Павличенко... Сегодня будет свободен.
* * *
Им наконец-то позвонили.
— Едем, - сказал Мацкевич Божелко. – И сразу же, с порога... Согласование санкций на арест Шеймана и Сивакова.
— Согласен, так и сделаем, - ответил Божелко.
Через несколько минут они были в кабинете Лукашенко. Он почти строевым шагом вышагивал по ковру.
— Вы что делаете? - глянул сразу на обоих. - Обосрать меня хочете перед всем миром, страной?!
Оба молчали. Знали, что Лукашенко выпалит дальше. И ждали недолго:
— Хватаете надежных людей. Людей, которые Президенту, в отличие от вас, верно служат!
Он сел за стол.
— Какого хрена молчите?
— Александр Григорьевич, вы всенародно поручили нам заняться расследованием исчезновения людей... Мы занялись. Провели долгое и кропотливое расследование,-спокойно начал Божелко. - Мы уверены, и это подтверждено документами, что исчезнувших убрал СОБР во главе с Павличенко по команде Шеймана и Сивакова. Я прошу у вас как у высшего должностного лица государства дать санкцию на их арест...
— Я поддерживаю эту просьбу, Александр Григорьевич, - сказал Мацкевич. - Мы тоже проводили свое расследование... Разногласий с прокуратурой нет.
Лукашенко подхватился с места:
— Да вы оба спятили... Садить самых верных Президенту людей? А с кем я останусь? С вами?... Ладно, ладно! Так, Мацкевич, дай команду, чтобы Павличенко срочно доставили из изолятора КГБ ко мне в кабинет. Срочно, понял?
— Я этого не сделаю, Александр Григорьевич. Я не могу нарушать закон. Он находится в изоляторе из-за совершенных преступлений, согласно ордеру на арест, подписанному Генеральным прокурором.
Лукашенко побагровел еще больше.
— Вон отсюда! С этой минуты ты больше не председатель КГБ!
Когда Мацкевич с Божелко вышли, набрал номер телефона Ерина, заместителя Мацкевича. Сказал:
— Срочно освободи Павличенко и привези его ко мне...
— Слушаюсь, - ответил Ерин.
Надо срочно разбираться с силовиками. Завтра же... Эти люди должны понимать каждый его взгляд, а не только слово!
Примерно через полчаса Павличенко сидел перед Президентом.
Лукашенко внимательно посмотрел на него.
— Ты там, на нарах, думал, что я сдам тебя?
— Никак нет, Александр Григорьевич. Был уверен, что освободите...
— Скажи мне, о чем тебя спрашивали следователи и что ты говорил?
Павличенко ответил, не задумываясь:
— Спрашивали, какие приказы вы, Александр Григорьевич, мне отдавали.
— Что ты на это ответил?
— Сказал, что никаких приказов от вас не получал...
— Молодец... Ты свободен. И дальше будешь служить. Как прежде. Понял?
— Понял, Александр Григорьевич!
* * *
Ранним утром спецподразделение КГБ «Альфа» было поднято по тревоге. Спецназовцы направлялись на территорию военной части 3214, на место дислокации СОБРа. Совместно с работниками прокуратуры необходимо было произвести осмотр территории. Неожиданно к части подъехала машина с совбезовскими номерами и из нее вышел недавно арестованный Павличенко. Подойдя к растерянным сотрудникам, Павличенко спросил:
— Кто старший?
Протянул трубку:
— Тебя вызывают.
Офицер услышал голос Шеймана.
— У вас есть десять минут на то, чтобы убраться с территории воинской части!
* * *
Перед началом коллегии пригласил Шеймана. Вид у Президента был спокоен.
Сказал:
— Ну что, отстреливаться не пришлось?
— Не дождутся, - ответил Шейман.
— Значит так. Мацкевича и Божелко на х... Ерин председатель КГБ. Сивакова пока в резерв, потом к себе в администрацию заберу. А сейчас пусть посидит на даче. На всякий случай установите наблюдение... Чтобы никуда не смылся. Зачем он тронул Завадского? Я его об этом не просил. Из-за этого такая катавасия... МВД возглавит Наумов. Человек не раз проявил себя.
Он глянул на Шеймана:
— Про себя спросить хочешь?
Шейман промолчал.
— Тебя тоже надо отсюда... Засветился, да еще как. Иди генеральным в Прокуратуру. За законом будешь смотреть. Курировать будешь то же самое, что и курировал – оружие, еще кое-что, что главным является. Только при погонах и лампасах будешь. Ты ж об этом мечтал... Не забудь всю свою группу к себе под крышу взять. Мужики надежные.